У некоторых людей бывают такие цели, откровенно говорить о которых неудобно - целевая аудитория может возмутиться. Поэтому приходиться пользоваться обиняками и иносказаниями, пока ситуация не «дозреет», покуда аудитория не потеряет способность к сопротивлению. Но случается порой, что ситуация ещё не «дозрела», а манипулятор уже на кураже - не удержится и брякнет, к чему, собственно, дело клонится и ради чего требовалось столько обиняков. Тут и трещит по швам вся тонко сплетённая словесная паутина. Конфуз!
Обновленческий манифест Станислава Белковского, опубликованный 15 февраля в «Московском комсомольце», принадлежит как раз к такого рода досадным признаниям. (Величаю эту статью манифестом отнюдь не для красного словца: налицо именно публичная демонстрация целей и задач не слишком многочисленного, но достаточно бойкого слоя, радеющего за церковную реформацию. По реакции форума легко догадаться, что мы имеем дело не с заморочками отдельно взятого индивида, а с откристаллизованной позицией заметной идейной группы). Так о чём же проговорился господин Белковский, призывая нашу Церковь извлекать уроки из кризиса "церкви" римской и, конечно, немедленно реформироваться?
Вот уже много лет в информационном пространстве сплеталась ажурная идейная сеть, довольно привлекательная для сознания верующих. Смысловое пространство этой сети наполнялось следующими установками: Церковь отходит от чистоты Христианства. Церковь погрязла в быту. Церковь погрязла в политике. Нравственность приносится в угоду желаниям мира сего. Священники не соответствуют своей высокой миссии. Патриархи не соответствуют своему высокому призванию. Патриарх Кирилл - тот и вовсе политик, а требуется молитвенник. В общем, так дальше продолжаться не может; нужен срочный, решительный поворот от нынешней церковной «системы» к иному состоянию, во имя чистоты Христианства.
Внимательный просмотр интернета убеждает, что над созданием упомянутой идейной платформы трудится огромное количество блогеров: как оплачиваемых профессионалов, так и увлечённых любителей. Их каждодневные реплики, подобно упрямым каплям, точат и точат камень Церкви. Точат, надо признать, весьма удачно, поскольку попадают в резонанс с нравственным камертоном Христианского учения. С позиций высокой аскетической морали со всем вышесказанным поспорить трудно. Правда, индивидуумы, отколотые звонкой капелью от косного камня Церкви, почему-то не устремляются ввысь, а смываются вниз - но это как бы их личные проблемы, ничего общего с обновленческой проповедью не имеющие. Выстланная долу дорога с благими намерениями проповедников никак не соотносится...
И вдруг Белковский, выше других вскинув знамя церковной реформы, публично сознаётся: соотносится, да ещё как! Начинает он вроде бы за здравие: сокрушается о пустеющих храмах, о кризисе семейной морали, об упадке церковного влияния. Дальше тревожные ноты набирают головокружительную высоту: дескать, Русская Православная Церковь со времён Сталина подчинена политическим интересам; государство ей заменяет Бога; Церковь перестала сознавать «инаковость своей природы». Словом, потребность в кардинальных реформах назрела...
И тут сладкоголосый певец реформ, почти убедивший бесхитростного христианина в искренности намерений, даёт душераздирающего петуха. Ибо сообщает, что «РЕФОРМАЦИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ ДОЛЖНА СТАТЬ КЛЮЧЕВЫМ ПУНКТОМ В ПРОГРАММЕ ОППОЗИЦИИ». И пока РПЦ МП сохраняется в нынешнем виде, «РЕАЛЬНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЕРЕМЕНЫ В НАШЕЙ СТРАНЕ НЕВОЗМОЖНЫ». Это, собственно, и есть та грандиозная идея-фикс, ради которой статья-манифест написана, и, как я полагаю, вышеупомянутая ловчая сеть в информационном пространстве сплетена. Реформа Церкви необходима ради политических перемен!
Уместно спросить: а как же чистота нравственных начал? Как же осознание инаковости? Как же возвращение к Христу? Но спрашивать уже ничего не требуется: всё объяснено одной фразой, сметено одним махом. Все разговоры о политической ангажированности священноначалия и нравственном кризисе церковной иерархии были только обиняками и недомолвками, призванными завоевать доверие верующих и подвести нас к прямо противоположной цели. К исполнению программы либеральной оппозиции, по определению чуждой Христианству.
Кто-то из оппонентов зло пошутил над Белковским, припомнив бородатый банный анекдот: «либо крестик снимите, либо брюки наденьте». Шутка, конечно, недостойная христианина (нам-то мил крест на человеке любого происхождения), но очень иллюстративная. Ибо смысловые противоречия в статье непрошеного церковного реформатора ещё острее упомянутого анекдотического контраста.
Первая половина манифеста: сокрушение о кризисе традиционной морали, легализации однополых пар и прочих приметах «последних времён». Как средство преодолеть кризис предлагается реформа Церкви.
Вторая половина манифеста: прямым текстом заявляется, что реформа Церкви необходима для победы определённых политических сил. Тех самых, что презирают традиционную мораль, приветствуют однополые союзы и иными способами приближают «последние времена».
Как понимать эту логику оборотня? Разве что господин Белковский полагает, что его труды никто до середины не дочитывает? Или же находится на таком кураже, что запамятовал об осторожности? Так или иначе, проговорившись об истинных целях своих единомышленников, он «спугнул жертву», испортив всю с таким тщанием проделанную подготовительную работу.
Зато мы, целевая христианская аудитория, которую так долго приучали к необходимости реформации Русской Православной Церкви, можем сделать теперь вполне очевидные выводы.
Итак, нам объясняют, что Церковь забыла о инаковости своей природы - и тут же предлагают поправить дело институционной реформой. Но именно жажда институционных реформ обличает тех, кто забыл об инаковости Церкви. Неотмирную природу пересмотром мирских правил изменить невозможно. Для этого нужны усилия духа, а не жонглирование названиями и институтами.
Нас укоряют тем, что Церковь погрязла в политике и сблизилась с государством - но тут же предлагают взамен государства сблизиться с оппозицией. Любое государство, помимо политической функции, всё-таки выполняет целый ряд иных: социальную, культурную, правоохранительную, образовательную, и в целом - народосберегающую. Сближение с государством ради этих задач для церкви естественно и оправданно. В отличие от государства, любая оппозиция не выполняет никаких функций, кроме политических. Потому замена церковной близости с государством на церковную близость с оппозицией - это даже не замена «шила на мыло», а, говоря библейскими словами, замена «рыбы на змею».
И, наконец, мы получили от либерального бомонда ещё одно важное признание. Сколько лет нам талдычили с либерального фланга, что Православие в России - маргинальное мировоззрение; что христианских ценностей почти никто не разделяет, а православные традиции соблюдают считанные единицы; что Русская Церковь (касаясь, например, необходимости преподавать ОПК) претендует на общественную роль, несоизмеримую с её ничтожным влиянием. Твердили об этом с такой убежденностью, что впору было и впрямь усомниться в авторитете современной Церкви. Но Белковский и тут подвёл сотоварищей: оказывается, «из-за позиции РПЦ МП никакие политические перемены в стране невозможны»! Получается, в глубине души они прекрасно понимают, что Православная Церковь не просто важная, а ключевая сила в русском общественном сознании.
Теперь становится понятно, почему весь политический протест зимы-весны минувшего года был неожиданно преобразован (по крайней мере, приложены недюжинные усилия для его преобразования) в протест антицерковный и антихристианский, в невообразимую кампанию поддержки певичек-хулиганок. Следовательно, не один Белковский, а многие вожди либерального лагеря думают так же: без победы над Церковью невозможно овладение государством.
От борьбы за нравственное очищение Церкви до поддержки вандалов: не слишком ли крут этот поворот, господа? По-моему, для целевой аудитории, охмуряемой вами, достаточно крут. Как раз настолько, чтобы аудитория очнулась от завораживающих недомолвок и поняла ваши истинные цели.
ПОСЛЕСЛОВИЕ: Под занавес своего поразительного признания, Белковский совершает ещё один логический кульбит, призывая Патриарха всея Руси последовать примеру Папы Римского и подать в отставку. Мол, это необходимо чуть ли не для спасения Церкви.
Но в первой части того же провокационного манифеста есть замечательная фраза: «ЕВРОПЕЙСКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЛИДЕРЫ, КОТОРЫЕ СЕГОДНЯ ПРЕВОЗНОСЯТ БЕНЕДИКТА XVI ЗА ЕГО «МУЖЕСТВЕННЫЙ ПОСТУПОК», НА ДЕЛЕ ПРОВОДЯТ ПОЛИТИКУ, С КОТОРОЙ ЦЕРКОВЬ СОГЛАСИТЬСЯ НЕ МОЖЕТ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ».
Вот и в нашем случае та же картина. Политики и идеологи, призывающие Патриарха Московского и всея Руси Кирилла совершить «мужественный поступок» и уйти в отставку, на деле проводят политику, с которой христиане не могут согласиться ни при каких обстоятельствах. Точка.
Спасибо вам, господин Белковский, за добровольное и честное, а главное - своевременное признание.
Григорий Глушенков, Тула
