В Оптину Пустынь я езжу вот уже 7 лет. Иногда хочется назвать ее еще одним уделом Божией Матери. Уверен, что те, кто хоть раз бывал в этой обители, со мной согласятся. На этот раз мне опять довелось попасть в этот монастырь в конце первой недели Великого Поста – на праздник «Торжества Православия».
Этот праздник был установлен после Седьмого Вселенского Собора, на котором Святые Отцы осудили ересь иконоборчества. В 787 году состоялся VII Вселенский Собор, на котором присутствовали 367 Святых Отцов. На основании церковного опыта почитания икон с первых времен Отцы защитили догмат об иконопочитании. Они указали, что иконопочитание – это закон и Предание Церкви. В 843 году, в первое воскресенье Великого Поста иконоборчество было предано анафеме.
Православная Церковь с 843 года из года в год, за исключение атеистического периода истории нашего многострадального Отечества, совершала чин Торжества Православия. И каким было наше удивление, когда в этом году мы услышали сокращенный чин – провозгласили все, кроме анафемы.
Отчего так? Почему тысячу с лишнем лет Церковь сохраняла этот чин, а сегодня решила урезать анафематствования раскольникам и еретикам. Неужто исчезли все еретики и раскольники? Или может быть все они дружно перешли в Православие? Хорошо бы, если так… Однако современная ситуация выглядит иначе. Появилась новая ересь – ересь экуменизма. Те, кто придерживается этой ереси, прикрываются ложной любовью ко всяким еретикам и отступникам. Видимо, именно по причине такой ложной любви, анафема еретикам была опущена.
«Православные» экуменисты часто оправдываются «любовью», которая, по их убеждению, требует всеобщего единства, однако какая любовь может быть там, где попирается Истина? Считая, что Церковь согрешила грехом разделения – т.е. разделилась, экуменисты возводят хулу на Духа Святаго, пребывающего в Церкви, и искажают догмат о единстве Церкви. Церковь не может разделиться, и от нее нельзя отделится – от нее можно только отпасть, как отпадали во все века все еретики.
Воистину, молчанием предается Бог. И действительно, сегодняшнее не провозглашение анафемы очень похоже на молчание и предательство. Как будто «с верху» отдали приказ, а Наместник, как загипнотизированный кролик, подчинился этому удаву-экуменисту.
Наше возмущение превзошло все границы. Однако это был еще не конец «торжества». Подходя к кресту, монахиня, стоявшая перед нами, спросила у священника (как оказалось потом – это был уставщик монастыря), почему сократили чин Православия, не пропели анафему. На что иеромонах ей ответил: «Сейчас мы тебя анафематствуем!» Такого отношения к Православию и чадам Церкви никто не ожидал. А выходя из храма, одна пожилая монахиня с горечью добавила: «Мы погибаем...»
Владимир Сахаров
