– Батюшка, благослови.
– Бог да благословит.
– Передаю вопросы читателей портала.
В связи с нарастающей апостасией в Церкви и участием в этом процессе архипастырей и некоторых пастырей церковных, до какого времени можно ходить в храмы Божии?
– В храмы Божии православным христианам надо ходить. Но те православные, которые понимают, что имеются такие ложные, лжепастыри, которые учат их неправильно, говорят об экуменизме, что это нормально, что никакой опасности в глобализме нет, это – слепые пастыри или же волки, поставленные обращать людей. И православные пусть к таким не ходят, а выбирают истинных пастырей, которые правильно учат: об опасности глобализма, экуменизма, которые не будут в дальнейшем повреждаться, а будут укрепляться в церковной истине и в благодати.
Но новоначальным, которые приходят к Церкви, им лучше идти к любому пастырю. Потому что они могут смутиться, не поняв, почему такое разделение среди верующих. Их не надо смущать, пусть у них будет любой пастырь: или волк или лжепастырь, слепой пастырь, они могут помочь им на начальном пути воцерковиться. А потом, когда будут понимать, в чем дело, конечно, надо оставить слепого пастыря и идти к зрячему, духовному пастырю, который будет их правильно учить о положении вещей.
– Батюшка, но не существует ли большой опасности, что новоначальный, пришедший к пастырю, одетому в овечью шкуру, воспримет ложные понятия, ложное учение о современном положении вещей в Церкви? И потом, если уже даже при большом желании понимающие миряне или священник со стороны будут пытаться ему объяснить, (он уже не поймет), потому что, как с материнским молоком, с учением Церкви воспринял и ложные понятия. Как этого избежать?
– Да, есть, конечно, такая опасность. Как уже их воспитал лжепастырь или волк, такое и будет понятие у этих людей, есть опасность им повредиться. Для этого имеются овцы, которые скажут: «Ты не к этому пастырю ходишь, это – волк, или это – слепой пастырь, иди к хорошему пастырю». И, может быть, их приведут к настоящему пастырю, «пастырю доброму, который душу свою полагает за овцы своя», который научит их и правильному исповедничеству в вере, правильным понятиям, научит их воцерковиться и получить благодать.
– А что должно произойти, что, по слову св. Лаврентия Черниговского, храмы будут в небывалом благолепии, но уже туда нельзя будет ходить?
– Сейчас часто говорят о готовящемся всемирном, «всеправославном» соборе, который готовит уже такие постановления, как дважды женатое священство (что нарушает апостольское правило), женатый епископат, новый стиль, сокращение постов и даже такие опасные вещи, как экуменическое объединение с католиками, монофизитами и еще с кем-то. И еще самое страшное то, что они отрекаются от Христа, потому что глава Церкви – Христос, а они хотят поставить папу римского во главе Церкви.
Это же отречение от Христа, это безумие, в такую «церковь» антихристову уже ходить нельзя. И, если, все-таки, официальные представители Церкви поведут туда Церковь, мы, православные, останемся в лоне святой Православной Церкви и в эту раскольническую не пойдем. Туда уйдут некоторые патриархи и митрополиты, которые, вообще они волки в овечьей шкуре, и, возможно, сотрудники каких-то спецслужб: Моссада или ЦРУ. Эти поведут туда Церковь, но мы должны сказать Слово Божье пастве и некоторых спасти, уберечь от этого ложного учения, от этого раскола и остаться в лоне Святой Православной Церкви.
– Значит, грядущий Восьмой Собор, на котором будут приняты апостасийные решения, является пределом, до которого можно ходить в храмы?
– Да, в такие храмы ходить нельзя будет после этого собора. Это будут раскольнические, еретические церкви. Это будет церковь антихриста. Церковь сатаны.
– А как относиться к мнению некоторых ревнителей, которые уже сейчас стоят на позиции непоминания еретичествующих патриарха и епископов и говорят, что в храмы уже сейчас нельзя ходить, что в храмах таинства не совершаются, как к такому слову относиться?
– К этим людям никак не надо относиться, потому что они уже хулят Духа Святаго. Они отрекаются от Церкви. Они уходят в раскол. От такого отречения даже кровь мученическая их не спасет. Так (это) опасно. Поэтому, всякий, кто говорит, что в Церкви нет благодати, хулит Духа Святого. С ними мы не должны иметь никакого общения.
– Батюшка, вот мы сами находились два года на позиции непоминания еретичествующих патриархов, а сейчас начали поминать патриарха Кирилла. Как можно объяснить такое изменение нашей позиции и читателям и всем ревностным православным христианам, которые разделяли нашу позицию?
– Да, мы, как исповедники, по 15-му Правилу Второго Двукратного Константинопольского Собора, правильно поступили, что не стали поминать еретичествующих патриарха и епископов. Как там сказано, если патриарх или епископ с амвона говорят ересь, то такой священник может его не поминать, он благо делает, он является исповедником, и он защищает Православие. Это похвально, это путь исповедничества.
Но тут имеются некоторые опасности. Некоторые братия начинают мыслить и идти еще дальше. Т.е. вообще говорят, что, кто поминает, с ними не общаться: «Зачем мне общаться? Мы – православные, мы общаемся с православными». Поминают ли по икономии или не поминают ради исповедничества, мы – одна Святая Православная Церковь. И нам разделяться нельзя. Но некоторые отделились и ушли в какие-то катакомбные, раскольнические церкви.
Поэтому, те, кто исповедники, исповедуют разумно, они – в лоне Святой Православной Церкви. Но у нас получилось так, что братия наши (я ведь духовник, у нас большое братство), начали такое смущение: во-первых, хула на нас страшная пошла, но это терпимо. А потом некоторые стали говорить, что нельзя у нас причащаться. Такое началось сильное разногласие и смущение, что, я, как духовник, не мог, ради исповедничества, бросить братство на произвол судьбы. Это мои духовные дети. Я за них отвечаю. Больше того, я за них болею, как о детях своих, сердцем.
Поэтому, мы: я – первый, и попросил и тебя, быть на стороне икономии, терпения, потерпеть ради некоторых архиереев, которые, не совсем православные, и поминать их ради икономии, и быть в единстве и с Церковью, и в единстве с теми братьями, которые нас не понимали, что мы находимся тоже в Церкви, а считали, что мы – раскольники или еще кто-то. Ради этого мы стали поминать и патриарха Кирилла и других епископов, патриархов, митрополитов.
Мы, ну, допустим, я, тоже, как капитан, который на корабле, не уходит с корабля до последнего, корабля нашего братства. И мы должны, в первую очередь, спасти братию, и помочь в деле спасения, чтобы они не прыгали за борт и не тонули. Не уходили кто – куда. Мы поэтому решили поминать ради икономии. Идти путем икономии.
– А поминание еретичествующих не является осквернением и отступничеством для православного христианина?
– Поминание еретичествующих… До соборного решения мы не можем считать, что они – еретики, хотя их учение и неправославно.
– Может быть они – неосужденные еретики?
– Они – неосужденные еретики. Пока Церковь (их) не осудила, и мы пока (их) не осуждаем. Мы их терпим, терпим и думаем, что будет Собор. Непременно будет Собор. Если будет восьмой собор, волчий собор, то придется собирать Поместный Собор Российской Церкви. Придется собирать из тех архиереев, которые останутся в Церкви. Это будет Собор, который осудит волчий собор, вселенский, и соберут Собор, чтобы навести порядок в Церкви Христовой.
– Ради пользы братии и ради любви к братии мы с пути исповедничества перешли на путь икономии?
– Икономии, да. Ради любви к братии. Чтобы им помочь, чтобы (они) не заблуждались, потому что из них некоторые имели категорически противоположные мнения. Некоторые были с нами солидарны, но у них тоже был уклон, чтобы уйти в какую-то крайность, раскол, я их еле удерживал. Допустим, я все-время удерживал одного иеродьякона. Некоторые иеромонахи ушли. Мы не смогли их удержать. Они были от нас далеко. И, когда я приехал, чтобы удержать одного, он от меня скрылся, и я не смог его удержать.
– Батюшка, а можешь вкратце сказать, что такое изменение позиции произошло не просто рассудочно, вследствие рассуждения, анализа вещей, а что ты потом даже попросил и Господа, обратился в молитве?
– Да, перед тем, как сделать такой шаг, я молился. Молился Господу. И, вроде, был ответ, что ради любви, ради смирения надо поминать…
– Как было сказано: «можно поминать»?
– Да, «можно поминать». Не «нужно», а «можно».
– Потому что, твои слова, хотя лично их не передавали, повторяют, но с искажением. Говорят, что о.Рафаил молился, и ему было сказано, что нужно, непременно нужно поминать. Большая разница существует между: можно поминать по икономии и нужно.
– Из-за любви к братии я стал поминающим ради икономии, ради спасения братии.
– Чтобы не потерять братию. Потому что они уже теряли…
– Они теряли доверие, осуждали, ругали, хулили. Вообще такой шум устроили. А когда мы объявили, что мы – стали поминающие ради икономии, гром, взрыв был еще хуже. Еще больше ругались, смущались, а потом успокоились.
– Уже все приходят на службу…
– Уже все приходят, да. И даже отец Иоанн у меня уже исповедовался.
– Слава Богу, слава Богу…
– Примирился. Слава Богу.
– Батюшка, возвращение на путь икономии изменило ли как-то наше отношение к экуменизму, глобализации, новообновленчеству, готовящейся церкви антихриста?
– Нисколечко. Как мы были противниками всякой ереси, все-ереси экуменической, прекрасно понимали опасность глобализации, готовящейся печати антихриста, популяризации антихриста, такие же мысли и мнения остаются у нас и сейчас. Но мы, ради икономии, ради любви к братии, жалея их, мы встали на позиции икономии, терпения, пока не осудит Церковь, этих еретиков мы терпим и не судим до времени.
– Ни ради страха, ни ради чьей-то угрозы?
– Ни ради угрозы, ни ради страха. Как мы исповедовали, так и продолжаем исповедовать вообще против всякой глобализации, экуменизма. Мы писали, и пишем, и будем писать, невзирая ни на что. Мы на канун ставим нашу жизнь. Ради Иисуса Христа, ради истины Божией, ради Церкви Христовой.
