Пожар в одном из самых почитаемых храмов Европы —
Соборе Парижской Богоматери — еще долго будет оставаться одной из главных
новостей мировых СМИ. Дело не в обстоятельствах пожара, не в бесценности
утраченных святынь и красоте одного из лучших образцов готики. Notre-Dame de
Paris — это символ Франции, ее душа, а с нею и душа всей Европы, которая
некогда была христианской, а теперь безнадежно умерла и напоминает о своем
прежнем величии лишь такими вот памятниками, которые рушатся один за другим.
Причины пожара, конечно же, неизвестны. Не то поджог, не то проводка, не то
вообще какие-то гастарбайтеры с неисправным инструментом: что там было на самом
деле, мы, скорее всего, не узнаем. Хотя и обратим внимание читателей на слова
Трампа о том, что «собор может сгореть дотла», — представителю мирового
правительства из-за океана видней… Еще можно обратить внимание на французских пожарных,
которые поначалу практически не тушили пожар, не удосужились вызвать вертолеты,
а по сути просто стояли и смотрели, как горит символ их нации. И на извращенцев
из «Шарли Эбдо», которые уже на следующий день после национальной трагедии
опубликовали в своей мерзотной газетенке очередную карикатуру, на которой
конспирологи вполне могут найти богатую пищу для фантазий, в том числе и по
поводу заказчиков этой трагедии.
Вообще, символизм этого события, случившегося в первый день Страстной седмицы у
католиков, просто зашкаливает. Именно в Notre-Dame хранилась одна из величайших
христианских святынь — терновый венец Христа Спасителя (в интернете есть
информация о том, что святыню удалось спасти, а вот о судьба списка иконы
Владимирской Божией Матери — подарка российского патриарха Алексия II — пока не
известна). Но мы сейчас не о святынях: в истории христианства, особенно
православия, много примеров, когда Господь таинственным образом возвращал
утраченные людьми святыни.
Мы о живых храмах, без чьей веры и молитвы каменные рукотворные храмы
превращаются в мертвые памятники и неизбежно разрушаются, — о верующих.
А вот с ними-то Франции, да и вообще в Европе, большая беда. Все посещавшие
Европу в последние два-три десятилетия подтвердят: католические костелы в
большинстве стран ЕС давно стоят пустые, равно как и протестантские кирхи в
Германии. И Notre Dame — не исключение. Соборы сдаются под концертные залы, в
них снимают мюзиклы, выступают политики и всевозможные гуру, вплоть до
сатанистов. Вместо храмов европейская молодежь теперь ходит на манифестации и
посещает гей-парады. А их территорию давно и плотно занимают мигранты из Африки
и Азии.
Пройдитесь днем по центральным улицам Парижа — вам сильно повезет, если вы
встретите хотя бы одну-две французские семью с детьми (более чем с одним
ребенком). Французы не рожают детей — пропаганда педерастии и ювенальной
юстиции, изымавшей еще недавно на 1 млн детей в год, сделали свое дело. Вместо
французов рожают арабы из бывших французских колоний. Арабы встретят вас везде,
от аэропорта Шарль де Голль до газона возле Лувра: они кричат, совершают намаз,
и никто их не останавливает и не делает замечаний. Их не трогают ювенальные
тетеньки из опеки, и даже когда банды арабской молодежи громят магазины и жгут
машины, полиция им не препятствует. Толерантность, которую агенты нового
мирового порядка пытаются внедрять и у нас в России, во Франции давно победила
и совесть, и веру, и национальное достоинство. Христианская Европа умерла, и на
ее место пришли новые гунны.
Красота Notre Dama и других подобных памятников лишь оттеняла до времени эту
картину смерти и распада христианской идентичности. Неслучайно один из самых
ярких романов о современной Франции так и называется, «Мечеть Парижской
Богоматери». Впрочем, гей-парады не оставляют французам и мусульманской
перспективы. Символом нынешней Европы является уже не Notre Dama, а извращенцы
из «Шарли эбдо», которым их заокеанские хозяева позволяют безнаказанно
глумиться над любыми святынями, своими и чужими, а равно и над жертвами
организованных ими же терактов.
Что же до христианства, то современный Запад с его папой Римским отрекся от
него задолго до 2-го Ватиканского собора (интересующихся отсылаем к книге
архиепископа Марселя Лефевра «Они предали Его»). Во всех крупных городах
некогда христианской Европы уже давно стоят «храмы» сатанистов, а в той же
Франции, на Лазурном берегу, несколько лет назад неожиданно прошел «крестопад»
— по непонятной причине рухнули кресты на нескольких церквях, перешедших под
управление партнера папы римского и его друзей из ЦРУ, «вселенского патриарха»
— масона Варфоломея. В сегодняшнем Париже сложно найти Рождественскую елку, а в
Стокгольме уже официально пишут в свидетельствах о рождении детей вместо «отец
и мать» «родитель №1» и «родитель №2». В этой новой реальности Богоматери
просто нет места. Как говорится в Евангелии от Луки (3,17):
«Лопата Его в
руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу в житницу Свою, а солому
сожжет огнем неугасимым».
Так что пожар в главном соборе Франции вполне закономерен, независимо от
источника пламени.
Кстати, по сведениям телеграм-канала «Церквач», «в связи с пожаром в соборе
Парижской Богоматери принято решение усилить охрану Храма Христа Спасителя,
Елоховского Богоявленского собора и других крупных храмов Москвы». Хотелось бы
надеяться, что это не более чем перестраховка. Потому что гибель христианства,
которую мы наблюдаем сегодня на Западе, наблюдается и в нашем Отечестве. И
против нас работает, как и против верующих французов, масса «агентов
толерантности» — и во власти, и в СМИ, и даже в церковной среде. И это гораздо
серьезнее, чем вопросы пожарной сигнализации и охраны соборов, о которых так
пекутся министр культуры Мединский и некоторые другие деятели.
Андрей Цыганов, РИА Катюша
