Как мы сообщали, 27 ноября в
конференц-зале Сретенской духовной семинарии в Москве при участии Святейшего
Патриарха Московского и всея Руси Кирилла прошла конференция «Дело об убийстве
Царской Семьи: новые экспертизы и архивные материалы. Дискуссия». Ниже
публикуется приветствие этому собранию О. Н. Куликовской-Романовой, супруги племянника
Царя Мученика Николая II Тихона Николаевича Куликовского-Романова.
Ваше Святейшество!
Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства!
Всечестные Отцы! Уважаемые дамы и господа!
Рада приветствовать Ваше высокое научное и вместе с тем
церковное собрание. В каком-то смысле оно является исполнением давнишних чаяний
моего покойного супруга Тихона Николаевича Куликовского-Романова – внука
Императора Александра Третьего и родного племянника Святого Царя Мученика
Николая! Сегодняшняя встреча во многом связана и с моими надеждами почти
тридцатилетней давности.
С первых сообщений весной 1989 года о существовании
могилы, в которой якобы захоронена убиенная Царская Семья вместе с их верными
слугами Тихон Николаевич с пристальным вниманием следил за этим делом, интерес
к которому особо возрос в России и мире после вскрытия 12 Июля 1991 года
могильника в Поросенковом Логе. Тогда следствие по факту обнаружения останков
неизвестных лиц со следами насильственной смерти то возбуждалось, то
закрывалось.
Инициатива в изучении останков больше принадлежала
частным лицам из разных стран и общественным организациям, которые уже тогда
трубили на весь мир, что точно обнаружены останки Царской Семьи.
Несмотря на то что к тому времени Императорская Семья уже
десять лет была прославлена в лике Святых Русской Православной Церковью
Заграницей и Московский Патриархат вполне определенно поставил вопрос о
канонизации Царской Семьи в России, никто из искателей сенсаций, представителей
тогдашних властей России в связи с находкой, в связи со вскрытием могилы, где,
по их заверениям, находились останки Царской Семьи, ни разу к высшим
представителям Церкви как в Екатеринбурге, так и в Москве, даже не обратился.
Мне-то это доподлинно известно из первых уст, поскольку в октябре 1992 года, то
есть спустя год с лишним после вскрытия могильника в Поросенковом Логе, я
сначала имела две беседы с Екатеринбургским Архиепископом Мелхиседеком, а потом
20 Октября большую беседу со Святейшим Патриархом Алексием Вторым.
Они оба свидетельствовали, что к ним никаких официальных
обращений в связи с этим не было. Так, я спросила Его Святейшество, почему
предполагаемыми останками Царской Семьи занимаются частные лица: «Как же Вы,
Ваше Святейшество, на это смотрите?» На что Патриарх отвечал вопросами: «А нас
спросили об этом?! Спросили у вас, у Тихона Николаевича? Нет! Ведь они никого
не спросили!» Пришлось и мне отвечать на его вопросы: «Совершенно верно – нет!
Ни у кого из родственников и, главное, у Церкви не спросили». Авдонин говорит:
«Нам нечего спрашивать ни у кого, мы нашли, раскопали и взяли…».
Почему нас с Тихоном Николаевичем это так волновало
тогда? На протяжении 1991-1992 годов к Тихону Николаевичу из России обращалось
несколько лиц с настойчивыми просьбами дать свой биологический материал –
волосы с расчески или кровь из пальца – для сравнительных генетических
экспертиз.
Всякий раз мой супруг отвечал на такие просьбы вежливым
отказом. В частности, в ответ на просьбу генетика Павла Иванова в ноябре 1992
года Тихон Николаевич категорично написал:
«Считаю, что частным лицам и частным
предприятиям проводить „экспертизы” ради сенсаций НЕДОПУСТИМО! …Частным
интересам ничего своего выдавать не собираюсь. Если же дело дойдет до
Государственно-Церковного уровня, то мои генетические данные будут находиться в
ген-банке».
Когда Тихона Николаевича не стало, официально по его
завещанию и по зову собственной совести на протяжении всех девяностых годов и
полутора десятилетий нового столетия я неоднократно отстаивала именно эту
позицию.
Осенью 2015 года было возбуждено новое расследование
Следственным комитетом России, уже не по факту обнаружения останков убитых лиц,
а именно по расследованию Цареубийства. И это следствие началось с объявления о
тесном сотрудничестве со Священноначалием Русской Православной Церкви и о
создании Патриаршей экспертной комиссии. По крайней мере, в данном
церковно-государственном вопросе я могла праздновать и свою маленькую победу,
которой добивалась почти четверть века.
Правда, возбуждение новых следственных действий лично для
меня, а судя по выступлениям в общественных православных СМИ, и для многих
православных соотечественников, первым делом было омрачено вскрытием гробницы
Деда моего супруга – Государя Императора Александра III. Сейчас я не хочу
заострять вопрос на юридической и морально-нравственной стороне этого дела.
Хотя во всем цивилизованном мире для подобных действий принято спрашивать
официальное разрешение у живущих ближайших родственников. Это не гробница
Тутанхамона или Ричарда Третьего, родственников которых было бы отыскать
затруднительно.
Для меня это действие стало очевидным сигналом, что и в
новом следствии по цареубийству вопрос о генетической идентификации
«екатеринбургских останков» ставится на самое первое место. Неисследованные же
обстоятельства самого цареубийства, обстоятельства совершения преступления и
само выявление преступников отодвигаются на третий или четвертый план. И это
искажает перспективу в самом рассмотрении предмета.
В нашей аудитории находится подавляющее большинство
православных глубоко верующих людей. Поэтому у меня нет страха быть непонятой
вами, когда я скажу, что отрешение Царя от Трона, пленение всей Царской Семьи и
последующее изуверное жестокое убийство относится к преступлениям ХХ века,
которые имели самые катастрофические последствия для России и её народа,
которые в известном смысле мы переживаем до сих пор.
Расследование и последующее осуждение данного
исключительного по масштабу последствий преступления не может иметь обычного
«срока давности», как для банальных бытовых злодейств.
Недаром в послании Святейшего Патриарха Алексия Второго и
Священного Синода от 16 июля 1993 года говорилось о необходимости всенародного
покаяния в этом преступлении. Конечно, в деятельном покаянии перед Богом, а не
перед потомками Романовых, в покаянии, нацеленном на исправление отечественных
устоев, порушенных в пору революции и гражданской войны.
Актуальность того духовного призыва Русского
Священноначалия была вновь засвидетельствована в 1998 году в новом Синодальном
послании. Проблемы остаются и ныне, о чем свидетельствует недавняя массовая
демонстрация по всей стране кощунственного и клеветнического фильма «Матильда:
Тайна Дома Романовых».
Но я хочу обратить внимание на другой очень важный и до
сих пор не решенный, не услышанный Российскими законодателями посыл Церковного
Обращения от июля 1993 года:
«Мы призываем наши высокие гражданские
власти возобновить детальное расследование убийства Императора Николая II, Его
Семьи, членов Императорской Фамилии и Их родственников. Руководить таким
дорасследованием должна авторитетная и полномочная комиссия, в которую могут
войти представители Церковного Священноначалия, органов высшей государственной
власти, ученого мiра, церковной и светской общественности. Комиссии этой
необходимо рассмотреть все аспекты екатеринбургского преступления –
нравственные, правовые, политические. Это нужно не только для установления
исторической истины, но и для того, чтобы государственная власть
законодательно осудила совершенное злодеяние, восстановив тем самым
преемственность своей верности закону и нравственности».
Первая часть этого посыла на протяжении двух минувших
десятилетий и сейчас в лице нашего церковно-научного собрания вроде бы
осуществлена. Но я обращаю ваше внимание на заключительные слова о
законодательном осуждении государственной властью цареубийства. А пока в рамках
действующего законодательства нас ждет какая перспектива? Эксперты в какой-то
момент завершат все назначенные следствием экспертизы, на основании материалов
следствия Н.А. Соколова и материалов нового следствия будет подтверждено
бессудное изуверное убийство всей Семьи Русского Царя, Их Ближайших
Родственников в Перми, в Алапаевске, Петрограде, возможно, в Ташкенте, убийство
их слуг не только в Ипатьевском Доме, но и на территории Екатеринбурга.
И следствие на основании ныне действующего
законодательства должно быть прекращено, ввиду давности этих убийств, ввиду
смерти непосредственных убийц, а также их организаторов на вершинах Советской
власти. И всю совокупность этих злодейств нельзя будет назвать преступлением, а
убийц – преступниками, поскольку по действующему законодательству преступление
и преступника квалифицирует только суд. Парадокс!
В октябре 1994 года по инициативе замечательного русского
скульптора, моего доброго знакомого и единомышленника Вячеслава Михайловича
Клыкова и десятков православных организаций в Колонном Зале бывшего Дворянского
Собрания Москвы проходило Всероссийское Монархическое Совещание, в котором
участвовала и я. Данное собрание, в котором участвовало более десятка
депутатов, в русле призыва Патриарха и Синода о законодательном решении
«парадокса» о цареубийстве единодушно приняло обращение в Государственную Думу
РФ, в котором, в частности, говорилось:
«Несмотря на то, что этот призыв [Патриарха
и Синода] совершенно определенно был обращен и к законодательным властям –
тогда к Верховному Совету Российской Федерации – он не был услышан тогда
народными избранниками… Очевидно, что столь судьбоносное для нашей Державы
утверждение истины о екатеринбургском цареубийстве требует исключительного и
специального законодательного акта, и Государственная Дума правомочна создать
необходимый закон, который бы в первую очередь учел призыв высших властей
Русской Православной Церкви – единственного исторического института,
сохранившего законопреемственность от дореволюционной России.
Специальный закон о дорасследовании должен
включать в себя статью о создании государственной полномочной следственной
комиссии, в которую неотъемлемой частью должны войти представители Высших
Церковных Властей (Московской Патриархии и Синода Зарубежной Церкви). В этом
законе необходима статья, которая бы наконец рассекречивала буквально все
документы, имеющие прямое и косвенное отношению к убийству Царской Семьи. При
этом в статье должна оговариваться чрезвычайная уголовная ответственность лиц,
которые, используя свое служебное положение, могут скрывать таковые документы
от рассекречивания или уничтожить их… Всероссийское Монархическое Совещание
считает данное обращение официальным запросом в Государственную Думу Российской
Федерации. Его цель – возбудить рассмотрение всего комплекса вопросов,
связанных с цареубийством, на высшем законодательном уровне».
К сожалению, и данное обращение к депутатам России тогда
не было услышано. Может быть, сейчас, в канун столетия зверского убийства
Царской Семьи, священноначалию следовало бы обратиться к ним с таким призывом.
И последнее, на что я хочу обратить внимание в связи с
ныне действующим Российским законодательством. Очень хорошо, что современное
следствие осуществляет столько разнообразных экспертиз. Но какова их не
научная, а юридическая сила? Все они становятся полноценными юридическими
документами только в качестве судебно-следственных экспертиз. Говорю это не от
себя, а после консультации с юристами. Таким образом, без судебного испытания,
без состязательного, доказательного процесса, не в рамках научной дискуссии, а
именно в зале суда, такие исследования так и останутся исследованиями. А
природа науки такова, что в ней дискуссионный процесс может тянуться
безконечно. Ну, решит современное следствие, что во всех нынешних экспертизах
все правильно. Что дальше?
Архиереи Русской Православной Церкви на каком-то из
Соборов признанием результатов экспертиз придадут им нравственную силу. Но от
того неполноценность их юридического статуса не исчезнет. Для науки они
останутся чисто научными исследованиями. Пройдут годы, обнаружатся какие-то
новые исторические документы, которые сейчас по тем или иным причинам
недоступны следственным экспертам, генетические исследования шагнут далеко вперед,
и современные принципы геномной дактилоскопии будут признаны несовершенными или
даже ошибочными. Будут собираться другие научные конференции, и совсем не
обязательно, что в России, поскольку научные дискуссии не признают
государственных границ, и то, что сейчас может представляться истиной в
последней инстанции, вдруг начнет подвергаться категоричному опровержению. В
этом зале если не большинство, то значительная доля людей с научным мышлением,
которые хорошо знакомы с различными этапами исторического развития научных
дисциплин, которые они представляют. Разве не так бывает в чистой науке?
Моя позиция такова: без полноценного суда, без испытания
фактов и выводов в рамках судебного процесса результаты таких «современных
экспертиз» будут вызывать сомнения. При всей представительности данной
конференции, весьма ограниченной и во времени, и в количестве участников, она
эти сомнения не снимет. Необходимо не только транслировать по телевидению наши
нынешние выступления, но и опубликовать материалы следствия и выводы всех
экспертиз. Вот тогда можно будет говорить об открытой и широкой дискуссии.
Благодарю Вас за внимание.
Источник: http://www.christian-spirit.ru/