Газета "Глас православного народа"

Этот девятистраничный документ, якобы подготовленный главой МИД Германии Франком-Вальтером Штайнмайером и главой МИД Франции Жан-Марком Эйро, должен был быть представлен на встрече с главами дипломатии стран Вышеградской четверки (Чехия, Польша, Словакия и Венгрия — V4) в Праге.

ТVP утверждает, что документ предполагает создание «единого европейского государства, зависимого от сильнейших на сегодняшний день игроков ЕС». Входящие в него страны фактически не будут иметь права на собственную армию, спецслужбы, суверенные уголовные кодексы, налоговые системы, центробанки, другие органы и структуры, которые присутствуют в любом национальном государстве.

«Наши страны разделяют общее предназначение и общий набор ценностей, которые дают основу для еще более близкого союза между нашими гражданами. Поэтому мы будем стремиться к политическому союзу в Европе и пригласим очередных европейцев принять участие в этом предприятии», — цитирует телеканал преамбулу текста.

В понятие «более близкого союза» входит также то, что государства — члены ЕС «фактически потеряют контроль над собственными границами и процедурами приема и переселения беженцев на их территории». Другими словами, предполагается введение единой визовой системы и связанное с этим проведение единой внешней политики.

«Из документа также может следовать, что может быть ограничена роль НАТО на европейском континенте», — добавляет телеканал.

Информация TVP вызвала большой резонанс, особенно в Великобритании, где накануне прошел референдум, результатом которого стало решение о выходе страны из ЕС. Британские СМИ со ссылкой на собственные источники добавили ряд деталей к польской информации.

Express напоминает, что антиевропейские настроения, хотя и вызванные различными причинами, существуют в Восточной Европе, Скандинавии и Франции. Издание цитирует главу МИД Польши Витольда Ващиковского, который крайне обеспокоен обозначенной перспективой качественной централизации ЕС.

«Это не может считаться хорошим решением, потому что с момента, когда возникла идея Евросоюза, многое изменилось. Настроения в сообществах Европы очень различаются. Европа и наши избиратели вряд ли хотят, чтобы союз был отдан в руки технократам. Поэтому — и я хочу это подчеркнуть этот вопрос — действительно ли это правильное решение сейчас, в контексте Brexit?» — заявил министр.

Как дальше жить

На данный момент Польша выступает наиболее агрессивным противником еще не подтвержденной инициативы по евроцентрализации. Витольд Ващиковский заявлял, что Европейский союз рискует превратиться в «супергосударство», если не умерит вмешательство своих институтов во внутренние дела стран — членов объединения. Он призывал европейских политиков возобновить обсуждение «будущего ЕС».

За несколько недель до Brexit председатель Европейского совета поляк Дональд Туск предупредил, что европейские граждане не разделяют энтузиазма некоторых своих лидеров по поводу «утопичной Европы без противоречивых интересов и амбиций, утопичной Европы, отстаивающей собственные ценности во внешнем мире, утопичного евроазиатского единства». Он добавил, что сам принцип объединенной Европы все чаще подвергается сомнению, «призрак распада бродит по Европе, и образ федерации не кажется мне лучшим ему ответом».

С Туском солидарны другие политики, такие как министр финансов Голландии Йерун Дейсселблум. Он констатировал, что в еврозоне очень многие настаивают на эволюции от валютного союза к полноценному политическому, экономическому и даже бюджетному альянсу. Но, по его словам, необходимо сначала «укрепить и закончить то, что мы имеем, не следует еще сильнее расширять и углублять европейский дом, пока что недостаточно устойчивый».

Бывший глава казначейства Италии Лоренцо Конди заявил, что практически невозможно заставить Европу сделать выбор в пользу более тесной интеграции на фоне Brexit. «На первый взгляд, легко призвать ЕС сплотиться и двигаться к большей интеграции — достаточно политической воли. На самом деле сейчас есть риск того, что преобладающие центробежные силы затруднят даже те интеграционные процессы, которые существуют сейчас», — добавил он.

Однако другие усматривают для теряющей Британию Европы возможность существенно продвинуться вперед с мечтой о создании европейских «соединенных штатов». Требует в интервью «больше Европы!» глава МИД Испании Хосе Мануэль Гарсия-Маргальо, а министр финансов Италии Карло Падоа давно выступает за общий бюджет для государств еврозоны. Его поддерживает Эммануэль Макро, министр экономики Франции, желающий создать не только общий бюджет, но и «евроказну», позволяющую контролировать всю финансовую политику, в том числе перераспределение финансовых потоков из благополучной Северной Европы на укрепление экономики средиземноморских государств.

Тупик на горизонте

Такая полярность мнений наглядно демонстрирует, что вне зависимости от того, какая точка зрения возобладает в итоге, сейчас ЕС находится, пожалуй, в самом уязвимом положении за всю свою историю.

То, что панъевропейское объединение является механизмом, который хорошо работает только в благоприятных условиях, подчеркивалось многими признанными учеными-экономистами. В том числе нобелевским лауреатом Милтоном Фридманом, по мнению которого, с единым экономическим пространством ЕС в том виде, в котором оно есть, будет покончено в ближайшие 5–15 лет. Как писал Фридман, крупные государства — Германия, Франция и Италия — очень скоро обнаружат, что создание зоны евро было ошибкой, так как внутри этой зоны существуют значительные политические расхождения. А единая валюта при значительно отличающихся уровнях оплаты труда в разных регионах лишь усилит бюджетные и межгосударственные противоречия, вместо того чтобы способствовать унификации и единообразию их экономических и политических систем.

Вполне логичным выводом действительно было бы создание централизованного федеративного государства, причем такого, которое, во-первых, было бы способно более гибко реагировать на возникающие вызовы вроде потока мигрантов. Несоответствие политических желаний и административных полномочий слишком очевидно, чтобы его отрицать: страны ЕС, вопреки окрикам Брюсселя и Германии, преодолевают проблему индивидуально, как правило, выпихивая беженцев за пределы национальных границ к соседям. Огромная бюрократическая машина Евросоюза зачастую физически не успевает за изменениями обстановки, и в конечном итоге решение сводится к «спустить на тормозах».

Аналогично нехватка централизованного подхода в вопросах внешней политики уже приводит к существенным для ЕС потерям. Германия, наиболее промышленно развитое государство ЕС, активно добивается запуска логистически и финансово выгодных инфраструктурных проектов вроде «Северного потока», но вынуждена постоянно учитывать протесты Польши или Прибалтики. В отсутствие директивных механизмов из Евросоюза даже безнадежно погрязшую в долгах Грецию выгнать не получается, равно как и перекрыть границы для мигрантов, — поиски компромисса между полярными и одинаково уважаемыми национальными интересами обречены быть долгими и трудными.

Даже если проект создания еврофедерации будет признан в качестве официальной доктрины, совершенно непонятно, как его реализовать в условиях отсутствия действенных кнутов и сомнительных пряников. Принудительно загнать в федерацию Польшу или Италию будет затруднительно — не воспроизводить же Германии начало Второй мировой. Даже если получится уговорить национальные элиты — количество гражданских евроскептиков в Европе достаточно велико, чтобы инициировать беспорядки, мятежи и референдумы. Подключив пропагандистскую машину, можно добиться изменения общественного мнения — но на это нужно достаточное время.

Примечательно, что в поднявшейся против анонсированного объединения Европы волне критики совершенно нет альтернативных предложений. Другими словами, пока не возникло идей, что делать с ЕС дальше, если не объединять его еще сильнее. Что трудно или вовсе невозможно. Иллюзию единства Европы до последнего времени удавалось поддерживать за счет финансовой и политической стабильности, но плана действий в создавшейся обстановке у Брюсселя, по всей видимости, просто нет.